Анекдоти, бувальщини, усмішки, байки, гуморески та різні кумедні історії. Гарний настрій з веселим телефоном - гарантовано.

– Чем отличается храбрый солдат от осторожного? – спросил новобранец Браун старослужащего воина. – Храбрый солдат подойдет к сержанту Джильберту и громко при всех скажет все, что он о нем думает. – А как поступит осторожный солдат? – Он скажет все то же самое, но по телефону.



Солдаты купаются на одном берегу речки – генералы на противоположном. – Товарищ генерал! Вы кальсоны навыворот надели, – закричал один солдат. Генерал глянул – и вправду навыворот. Удивленный такой наблюдательностью солдата, генерал кричит ему: – Товарищ солдат! А как вы догадались? По пуговицам, или по тесемкам? – Говном наружу, – донеслось с того берега.



Местный и приезжий евреи стоят у могильной плиты с надписью "Неизвестному еврейскому солдату". Приезжий сокрушается: – Никак нельзя узнать, кто здесь лежит? – Почему нельзя? Все знают, что здесь лежит Хаим Рабинович. – Так причем здесь неизвестный солдат?! – Точно неизвестно, был ли Хаим Рабинович солдатом.



На еврейском кладбище мать хоронит малолетнего сына, причитая: – И попроси, сыночек, Господа, чтобы Сарочка вышла замуж. И еще попроси у него, чтобы дядя Хаим выздоровел. И чтобы Натана не взяли в солдаты... Наконец стоящий рядом могильщик не выдерживает: – Послушайте, почтеннейшая, если у вас столько дел к Господу Богу, надо было идти самой, а не посылать несмышленого мальчика.



Поле боя. Дымятся воронки от снарядов. Догорают подбитые танки. Дым застилает рвы и окопы. Идет по полю, шатаясь, с перевязанной головой и впавшими глазами, солдат с автоматом ППШ через шею. Проходит мимо окопа, из которого доносится угасающий голос: "Старшина, браток, не оставляй, добей." Старшина снимает автомат и всаживает полную обойму в умирающего однополчанина. Идет, пошатываясь, дальше. Вдогонку из окопа доносится: "Спасибо, браток..."



В армейскую часть привезли пулеметы и прапор (ПР) обьясняет роте что это такое. (ПР) Рота! Це есть новое оружие – це затвор, це курка, це прицел оружие стреляет аутомотично, пуля летит по неведомой траектории. вопросы е? (солдат) – Е, пан Харунжи! – Што енто за среляет аутомотично, и как енто по неведомой траектории? (ПР) Ну представь – мать твоя курва а ты курвий сын АУТОМОТИЧНО А по неведомой траектории ето... ну... ты видал як комар ссыть? (солдат) – Нет пан Харунжи. (ПР) Так енто и есть по неведомой траектории.



Вернувшегося домой солдата спрашивают: – Где служил, Вася? – В Каракумах. – Что это? – Черные пески. – Интересно, они и в самом деле черные? – Не очень. Видно, много краски ушло налево.



Льва Толстого, когда он служил в армии, очень расстраивал мат. Когда он его слышал, всякого останавливал. – Зачем же ты так выражаешься, голубчик, лучше, к примеру, скажи: Ах ты, дордын пуп, Амфидер! Или еще как-нибудь. Когда Лев Толстой уволился, солдаты с восторгом вспоминали: – Тут у нас раньше граф служил, ну и матерщинник, слова без мата не скажет, а такое загнет, что и не выговоришь.



В одну воздушно-десантную дивизию намечается приезд комиссии. Все в панике: никто не прыгал с парашютом. Один солдат говорит: – Давайте привяжем к парашютам мешки и сбросим из в кусты. А мы там спрячемся и выскочим. Решили так и сделать. Приезжает комиссия. Расположились на наблюдательном пункте. Прилетели самолеты, сбросили мешки. Вдруг один мешок оторвался и плюхнулся со страшной силой в кусты. Оттуда выбегает солдат: – Черт, так и убиться можно!



Отвесная скала. На краю – взвод солдат. Внизу – прапорщик с мегафоном: – Иванов! Левую руку поднял, правую отвел! Замри! Шаг вперед! – Петров! Левую ногу вперед, руки по швам! Замри! Шаг вперед! – Сидоров! "Ласточку" делать можешь? Молодец! Шаг вперед! Идет мимо полковник, увидел и кричит: – Прапорщик Петренко, ты чего делаешь,... твою мать?! Осенний призыв сорвали, личного состава не хватает! А он, мудак, тут в "тетрис" играет!