Климент Аркадьевич Тимирязев

(1843–1920)

русский естествоиспытатель

Однажды Тимирязев встречался с Дарвином, и тот спросил русского ученого:

– Коллега, как вы думаете, отчего немецкие ученые так ссорятся между собой?

– Вы должны быть более осведомлены об этом, – улыбнувшись, ответил Тимирязев.

– Отчего же, я ведь никогда не был в Германии? – удивился Дарвин.

– Зато вы автор теории о борьбе за выживание в природе. Видимо, в Германии теперь развелось слишком много ученых, вот они и бьются за место под солнцем.

Андрей Николаевич Туполев

(1888–1972)

советский авиаконструктор

Однажды в КБ Туполева поступил звонок от партийного начальства с требованием сдать новый самолет к очередному съезду партии. Туполев вежливо предложил перенести дату открытия съезда.

На следующий день распоряжение пришло уже с более высоких этажей власти. Приказ был однозначный: «Чтоб самолет был в воздухе». Туполеву пришлось согласиться и обещать, что все будет так, как просят.

Наступил день визита высокой комиссии. Руководящие товарищи вышли на аэродром и обомлели: два тяжелых вертолета держали в воздухе полый изнутри корпус самолета.

Уильям Палмер Уинни

(1861–1950)

английский химик

В 1924 году, выступая на заседании Лондонского королевского общества, его президент Уинни призвал собравшихся изучать русский язык.

– Я советую сделать это по двум причинам, – сказал он. – Прежде всего для того, чтобы получить доступ к той сокровищнице знаний, которая называется «Журналом Русского физико-химического общества». Но есть и причина более сентиментального свойства – ведь первую научную грамматику русского языка составил наш коллега, химик Ломоносов!

Эмиль Герман Фишер

(1852–1919)

немецкий химик

Однажды Эмиль Фишер беседовал с писателем Германом Зудерманом.

– Профессор! Я очень благодарен вам за ваш чудесный препарат веронал. Он действует просто безотказно. Мне даже не нужно его принимать: достаточно увидеть его на своем столике – и я тут же засыпаю сном младенца!

– Какое совпадение! – ответил Фишер. – На меня так же действует ваша последняя книга. Мне даже не нужно раскрывать ее: достаточно увидеть роман на ночном столике, и я сплю как убитый!

Александер Флеминг

(1881–1955)

английский микробиолог

Однажды репортеры расспрашивали Александера Флеминга о том, как он открыл пенициллин.

– Мне никогда не везло. В детстве я мечтал стать врачом, но у моих родителей не было средств, чтобы осуществить мою мечту. Потом они разорились, и мы переехали в Лондон.

– И там ваша мечта осуществилась: вы поступили в университет?

– Да, но меня приняли только потому, что я был хорошим пловцом. Из-за постоянных тренировок и соревнований времени на учебу почти не оставалось, и самое большее, что сулило мне будущее, – это скромная должность в каком-нибудь провинциальном городке.

– И тут ваши таланты были оценены?

– Да, но профессор Уайт пригласил меня в свою лабораторию только потому, что ему нужен был физически сильный помощник.

– И в его лаборатории вам удалось сделать выдающееся открытие?

– Да, но это произошло случайно. Когда я делал опыты, подул сильный ветер, распахнулась форточка, и сквозняком в мои пробирки занесло споры плесневого гриба. Естественно, эксперимент был испорчен, и мне грозили крупные неприятности. Почти отчаявшись, я решил повнимательнее присмотреться к непрошеным «гостям» и открыл пенициллин…

– И вот тут-то вам наконец повезло!

– Да, но сначала коллеги назвали пенициллин сомнительным снадобьем, а меня – средневековым алхимиком. Лишь во время Второй мировой войны в полной мере выявились прекрасные лечебные свойства нового препарата…

– И тогда к вам наконец-то пришла заслуженная слава?

– Да, но не сразу. Я открыл пенициллин в 1929 году; к окончанию войны все уже забыли, кто это сделал, и меня с трудом разыскали, чтобы вручить Нобелевскую премию…

Орест Данилович Хвольсон

(1852–1934)

русский и советский физик

Члену-корреспонденту Академии наук СССР присвоили звание почетного академика.

– Я очень рад, – сказал по этому поводу ученый. – Но должен заметить, что между «академиком» и «почетным академиком» разница та же, что между «государем» и «милостивым государем».

Артур Холли Комптон

(1892–1962)

американский физик

Комптон, один из создателей атомной бомбы, был «засекреченным ученым». У него было два псевдонима. Когда ученый ехал на запад, он был Комсток, а на восток – Комас.

Однажды Комптон летел на самолете и задремал. На борту возникла какая-то неразбериха с билетами, и стюардесса спросила ученого:

– Простите, сэр, как ваша фамилия?

– Напомните, пожалуйста, куда мы летим? – попросил спросонья физик.

Карл Вильгельм Шееле

(1742–1786)

шведский химик

Собираясь делать опыты с хлором, Шееле предупредил своих студентов:

– Как вы знаете, хлор является ядовитым газом. Если я потеряю сознание, прошу расстегнуть мне воротничок и вынести на свежий воздух. После этого вы можете идти домой, но не забудьте, что следующее наше занятие состоится в среду.

Артур Стэнли Эддингтон

(1882–1944)

английский астроном

Как-то раз Артура Эддингтона спросили, правду ли говорят, будто бы он является одним из трех человек в мире, которые понимают теорию относительности Эйнштейна. Наступило молчание – ученый явно затруднялся с ответом.

Тогда вопрошавший решил исправить положение:

– Простите, сэр, мне следовало бы догадаться, что вы, сэр, при всей вашей скромности, сочтете мой вопрос несколько бестактным. В таком случае, сэр, позвольте…

– Ничего страшного, – прервал его Эддингтон. – Просто я задумался, пытаясь вспомнить, кто же этот третий.

Альберт Эйнштейн

(1879–1955)

физик-теоретик, работал в Германии, Швейцарии и США

Некий репортер спросил Эйнштейна, куда он записывает свои великие мысли. Великий физик ответил, что великие мысли приходят в голову так редко, что их можно и запомнить.

Одна знакомая просила Альберта Эйнштейна позвонить ей по телефону, но предупредила, что номер очень трудно запомнить: 24361.

– И чего же тут трудного? – удивился Эйнштейн. – Две дюжины и 19 в квадрате.