Из одесского театра выходит похоронная процессия. – Скажите, кого хоронят? – спрашивает молодая женщина прохожего. – Какого-то артиста, кажется, Ямпольского. – О боже, неужели Ямпольский умер!? – Наверное, если это, конечно, не репетиция!

Из одесского театра выходит похоронная процессия. – Скажите, кого хоронят? – спрашивает молодая женщина прохожего. – Какого-то артиста, кажется, Ямпольского. – О боже, неужели Ямпольский умер!? – Наверное, если это, конечно, не репетиция!

Купил ответственный работник отрез на костюм. Пошел в одно ателье, в другое нигде не берутся шить. На такую, говорят, фигуру слишком мало материала. Поехал он в Одессу и ему в первом же ателье сшили костюм. Он удивляется: – Вот, а в Москве ходил, нигде не

Купил ответственный работник отрез на костюм. Пошел в одно ателье, в другое нигде не берутся шить. На такую, говорят, фигуру слишком мало материала. Поехал он в Одессу и ему в первом же ателье сшили костюм. Он удивляется: – Вот, а в Москве ходил, нигде не могли сшить костюм по фигуре. – Это вы в Москве фигура, а у нас – поц. Вот вам еще и кепочка.

Одессит в кругу своей семьи рассказывает, как он воевал: – Залетаю это я в окоп. Смотрю, немец. Вынимаю шашку, бах его по руке и бегу дальше. – Постой, почему по руке, а не по голове? – Зачем я его буду бить по голове, если он уже был без головы?

Одессит в кругу своей семьи рассказывает, как он воевал: – Залетаю это я в окоп. Смотрю, немец. Вынимаю шашку, бах его по руке и бегу дальше. – Постой, почему по руке, а не по голове? – Зачем я его буду бить по голове, если он уже был без головы?

Лежит молдаванин в кювете побитый. Мимо идет прохожий: – Что случилось? – Да, одесситы приезжали, побили. – А номера запомнил? – Да. 45 – 45. – А серия – то какая? – А на сапогах серию не ставят.

Лежит молдаванин в кювете побитый. Мимо идет прохожий: – Что случилось? – Да, одесситы приезжали, побили. – А номера запомнил? – Да. 45 – 45. – А серия – то какая? – А на сапогах серию не ставят.

Проходит мимо тюрьмы одессит видит друга: – Яша, ты шо, сидишь? – Сижу! – Или тебе здесь хорошо? – Ох, хуево! – Шо тебе дают кушать? – Черный хлеб и воду. – Ты шо, не мог это кушать дома?!

Проходит мимо тюрьмы одессит видит друга: – Яша, ты шо, сидишь? – Сижу! – Или тебе здесь хорошо? – Ох, хуево! – Шо тебе дают кушать? – Черный хлеб и воду. – Ты шо, не мог это кушать дома?!

Одессит решил организовать в родном городе кабельное телевидение. Приходит к мэру (или кто там у них), а мэр спрашивает: – А у тебя кабель-то есть? А то с кабелем проблемы. – А я куплю! – Да где ж ты его купишь? – А в Америке! – А у тебя деньги-то есть? –

Одессит решил организовать в родном городе кабельное телевидение. Приходит к мэру (или кто там у них), а мэр спрашивает: – А у тебя кабель-то есть? А то с кабелем проблемы. – А я куплю! – Да где ж ты его купишь? – А в Америке! – А у тебя деньги-то есть? – Есть! Десять долларов! Поехал одессит в Америку – через месяц приходит в порт огромный корабль, битком набитый кабелем. – ? – Да очень просто! Прихожу на фирму. Говорю – мне кабеля на $10. Они посмеялись, и говорят – ладно, на эти деньги мы продадим Вам кабеля от кончика Вашего носа до кончика Вашего члена. Составили мы контракт, а как отмерять стали... Ну откуда же им было знать, что кончик моего члена находится в Одесской синагоге!

В "Вечерней Одессе": "Вчера вечером в порту загуляла и не вернулась домой сука пегой масти, с белой грудью, по кличке "Маня". Нашедшего просят передать ей, что если сунется домой, муж ее пристрелит.

В "Вечерней Одессе": "Вчера вечером в порту загуляла и не вернулась домой сука пегой масти, с белой грудью, по кличке "Маня". Нашедшего просят передать ей, что если сунется домой, муж ее пристрелит.

Летят в самолете нью-йоркец, парижанин и одессит. Нью-йоркец высовывает руку и говорит: – Мы пролетаем над Нью-Йорком! – А как ты узнал? – Дотронулся до статуи Свободы! Через некоторое время парижанин высовывает руку и говорит: – Мы пролетаем над Парижем!

Летят в самолете нью-йоркец, парижанин и одессит. Нью-йоркец высовывает руку и говорит: – Мы пролетаем над Нью-Йорком! – А как ты узнал? – Дотронулся до статуи Свободы! Через некоторое время парижанин высовывает руку и говорит: – Мы пролетаем над Парижем! – А как ты узнал? – Дотронулся до Эйфелевой башни! Через еще некоторое время одессит высовывает руку и говорит: – Мы пролетаем над Одессой! – А как ты узнал? Дотронулся до Черного моря? – Нет, часы сперли.

В Одессе посреди ночи в дом вламываются два налетчика – большой и маленький. Большой: – Будем грабить и насиловать! Маленький: – Нет, только грабить! Большой: – Будем грабить и насиловать! Маленький: – Нет, только грабить! Большой: – Я сказал, БУДЕМ ГРАБИ

В Одессе посреди ночи в дом вламываются два налетчика – большой и маленький. Большой: – Будем грабить и насиловать! Маленький: – Нет, только грабить! Большой: – Будем грабить и насиловать! Маленький: – Нет, только грабить! Большой: – Я сказал, БУДЕМ ГРАБИТЬ И НАСИЛОВАТЬ! Маленький: – Нет, ТОЛЬКО ГРАБИТЬ! Женский голос из темноты: – А тебя, маленький, вообще не спрашивают!

Приходит одессит домой: – Послушай, Розочка, мне сегодня хотели дать по морде! – А откуда ты это узнал? – Так мне таки дали. – А почему же ты сказал, что тебе хотели дать по морде? – Ой, Роза, мне за тебя смешно! Ведь если бы не хотели, то не дали.

Приходит одессит домой: – Послушай, Розочка, мне сегодня хотели дать по морде! – А откуда ты это узнал? – Так мне таки дали. – А почему же ты сказал, что тебе хотели дать по морде? – Ой, Роза, мне за тебя смешно! Ведь если бы не хотели, то не дали.