Елизавета Петровна

(1709–1761(62))

российская императрица

Когда Зимний дворец еще только строился, императрица Елизавета Петровна жила в деревянном особняке на Мойке, напротив дома графа Строганова. Теплыми летними вечерами она любила отдыхать на большом балконе, выходившем на набережную.

Однажды во время обеда у графа Строганова его гость, фельдмаршал граф Салтыков, живший неподалеку, заспорил с хозяином, чье венгерское вино лучше. Страсти разгорелись. Никто не хотел уступать.

Чтобы установить истину, решили немедленно вместе с другими гостями отправиться к Салтыкову. Но, видно, оба старичка слишком усердно пробовали венгерское Строганова. Когда они с трудом поднялись из-за стола, оказалось, что ноги их совершенно не слушаются. Правда, графов это не остановило, они приказали почетному караулу, который всегда стоял у дома фельдмаршала, нести их на руках.

Любопытная Елизавета, увидев странную процессию, послала узнать, в чем дело, а когда узнала, велела передать, что ее венгерское – лучше… и пригласила всех к себе на балкон.

Императрица была права. Уже после двух бокалов оба спорщика уснули прямо на балконе на радость проезжавшей публике.

Однажды канцлер Бестужев-Рюмин на аудиенции в Зимнем дворце назвал себя в присутствии императрицы Елизаветы «великим канцлером».

– Запомните, – строго отвечала ему императрица. – В моей империи только и есть великого, что я да великий князь, да и то величие последнего не более чем призрак.

Великим князем был будущий император Петр III.

Елизавета Петровна была красивой женщиной и редкостной модницей. Императрицу часто упрекали, что всевозможные увеселения занимали ее гораздо больше, чем государственные дела.

После кончины Елизаветы в гардеробной Зимнего дворца нашли такое количество всевозможных одеяний, что их хватило вплоть до царствования Александра I (а это 50 лет!) не только на все придворные спектакли, балеты, карусели и кадрили, но и на облачения священников и убранство целых церквей в Петербурге и окрестностях!

Иосиф II

(1741–1790)

австрийский эрцгерцог, император «Священной Римской империи»

Однажды к Иосифу II пришла женщина хлопотать о разводе с мужем, дурно с ней обращавшимся.

– Сожалею, – отвечал император, – но это не мое дело.

– Он не раз позволял себе оскорбительные выражения и против вашей особы.

– Сожалею, но это не ваше дело.

Карл II Стюарт

(1630–1685)

король Англии и Шотландии

Однажды английский король Карл II, получивший прозвище «веселый король», поскольку имел множество любовниц и внебрачных детей, посетил театр.

Спектакль «из жизни коронованных особ» долго не начинался.

Разгневанный монарх вызвал директора.

– Простите, ваше величество, мы ждем, когда побреется королева, – объяснил задержку директор.

Дело в том, что в те времена женщины не могли играть в театрах и женские роли исполняли мужчины.

Карл III

(1716–1788)

король Испании

Однажды король Карл III посетил монастырь близ Бургоса, где ему понравилась картина Тициана «Вознесение». Он послал человека, чтобы временно поместить эту картину в королевский дворец. Но настоятель монастыря, хорошо знакомый с королевской манерой «смотреть» картины, ответил, что даст посмотреть «Вознесение» только тогда, когда король пришлет ему одну из знаменитых мадонн Мурильо. Королю доложили.

– Хорошо же, этот святой отец будет меня помнить.

Спустя месяц в монастырь явился блестящий кортеж с мадонной Мурильо. Настоятель тотчас же выдал «Вознесение» Тициана. Когда картина была доставлена в Мадрид, король послал настоятелю записку, где спрашивал, как ему понравилась копия с картины Мурильо, заказанная королем специально для монастыря, и сообщил, что дарит эту копию настоятелю.

Тот бросился к картине, которая действительно оказалась копией, а потом расхохотался и написал королю следующее: «Подарок Вашего Величества великолепен. Копия с Мурильо помещена нами рядом с оригинальной картиной Тициана, копия с которой в настоящее время находится у вас».

Таким образом, король и настоятель обменялись копиями.

– Черта и монаха не надует даже король испанский, – сделал вывод Карл III.

Козимо Медичи

(1519–1574)

правитель Флоренции, меценат

Принц Медичи, который в свободное время занимался ваянием, сделал статую Нептуна и приказал поставить ее на главной площади Флоренции.

Однажды принц спросил великого Микеланджело:

– Какие чувства вызывает у тебя мой Нептун?

– Религиозные! – ответил гениальный художник.

– Почему же религиозные? – удивился принц.

– Каждый раз, как я вижу эту статую, – сказал Микеланджело, – я молю Бога простить вас за то, что вы испортили такой прекрасный мрамор.

Константин Павлович Романов

(1779–1831)

Великий князь, сын Павла I

Великому князю Константину Павловичу всегда была симпатична графиня Розалия Ржевусская. И действительно, по красоте и по уму она была весьма достойна его внимания. Цесаревич любил подшучивать над ее религиозностью.

Однажды на балу она указала великому князю на одну даму, называя ее красавицей.

– Вот что значит христианское смирение! – отвечал он ей. – Вы видите сучок в глазу у ближнего, а в своем бревна не замечаете.

Кристина

(1626–1689)

королева Швеции

Королева Швеции Кристина говорила:

– Я люблю мужчин не потому, что они мужчины, а потому, что они не женщины…

Леопольд II

(1835–1909)

бельгийский король

Один английский вельможа похвастался Леопольду II, что у него необыкновенно большое число слуг.

– Знаете ли вы, ваше величество, что у меня есть слуга, единственная обязанность которого заниматься моей трубкой?

– Это пустяки, – ответил король, – для этого у меня есть четыре человека: один приносит трубку, второй ее набивает, третий зажигает…

– А четвертый? – спросил с любопытством вельможа.

– А четвертый ее курит, потому что сам я не выношу табака…

Людовик XIV

(1638–1715)

король Франции

Войска Людовика XIV осадили Амстердам. Город был объят паническим страхом. Члены городского совета собрались обсудить, что надо делать в таком положении, и единогласно постановили вынести победителю ключи от города.

Между тем один из бургомистров в ходе прений заснул. Когда стали собирать голоса, его разбудили.

– Что решил совет? – спросил он.

– Нести французам ключи от города, – ответили ему.

– Да разве они этого требуют?

– Нет еще.

– Ну так подождем хотя бы, пока они спросят, – сказал полусонный старик.

Эти слова, как говорили тогда, спасли Голландию.

Однажды Людовик XIV беседовал с графом Гуше о силе власти, какую имеет король над своими подданными. Граф отважился сказать, что эта власть имеет свои границы.

– Мой дорогой граф, – проговорил король, – а если я в один прекрасный день прикажу тебе броситься в Сену, ты ведь выполнишь приказ, не так ли?

Граф почтительно поклонился и вместо ответа направился к дверям дворцовых апартаментов.

– Куда это вы, граф? – спросил удивленный король.

– Сир, – ответил граф, – я иду учиться плавать.

Людовик XIV пожаловал своей сестре аббатство в Кале. Присутствующие на церемонии гости, ослепленные блеском бриллиантов, музыкой и лицезрением высших духовных лиц, были восхищены.

– Все это похоже на рай! – воскликнула одна дама.

– Вряд ли, – отозвался какой-то злой острослов, – в раю не может быть столько епископов.

Мария Федоровна

(1847–1928)

российская императрица

Супруга Александра III Мария Федоровна была противницей женской эмансипации и в государственные дела не вмешивалась. Однако многие справедливо полагали, что добиться расположения царя можно, только снискав симпатию царицы.

Талантливый инженер-изобретатель Степан Карлович Джевецкий представил на суд Военно-инженерного ведомства подводную лодку собственной конструкции. Лодка успешно выдержала испытания, но решающее слово было за царем. Лодку привезли в Гатчину, она была спущена в самое прозрачное из гатчинских озер – Серебристое. Александр Александрович и Мария Федоровна, катаясь по озеру в шлюпке, наблюдали за маневрами лодки.

Когда царственная чета вышла на берег, подводная лодка «внезапно» всплыла и причалила. Из нее вылез Джевецкий и, преклонив колено, подал императрице букет великолепных орхидей, ее любимых цветов, так сказать, «в дар от Нептуна». Мария Федоровна пришла в восторг. На следующий день военному министру Ванновскому было приказано заняться спешной постройкой 50 подводных лодок с выплатой Джевецкому вознаграждения в 100 тысяч рублей.